Согласно народным представлениям, опирающимся на православную традицию, во время смерти бессмертная душа выходит из тела. Дальнейшее ее существование в загробном мире отчасти зависит от действий живущих, творящих по ней помин. Предполагается, что раздача одежды, еды от лица усопшего, понимаемые как милостыня, а также молитвы помогут во время частного суда, который по традиции связывают с сороковым днем. Молитвенно поминать начинали в день смерти, после того как тело было подготовлено к погребению. Раздача продуктов и вещей, проведение обедов и молитвенного помина длились в течение сорока дней, но особенно выделялись 9 и 40 день. После покойного поминают в поминальные дни календаря. Традиционного помина лишены самоубийцы и младенцы умершие некрещеными.

Согласно народным представлениям, опирающимся на православную традицию, во время смерти бессмертная душа выходит из тела. Дальнейшее ее существование в загробном мире отчасти зависит от действий живущих, творящих по ней помин. Предполагается, что раздача одежды, еды от лица усопшего, понимаемые как милостыня, а также молитвы помогут во время частного суда, который по традиции связывают с сороковым днем.

Молитвенно поминать начинали в день смерти, после того, как тело было подготовлено к погребению. В дом усопшего приглашали читать Псалтырь над усопшим. Сейчас эта традиция сохраняется преимущественно среди верующих, там, где есть умеющие читать по-церковнославянски. Для читающего псалтырь на стол клали хлеб и платок, который впоследствии забирали за труды. Помимо чтения псалтыри пришедшими исполнялись духовные стихи – псальмы.

Попрощаться с покойным приходят без приглашения. Пришедшие приносят с собой деньги, остаются слушать чтение Псалтыри.

Поминальный обед. Если погода позволяла, то столы для поминального обеда накрывали во дворе. Если нет – в доме. Для покойного на стол кладут ложку, ставят стакан или рюмку со вином, водкой или неалкогольным напитком, сверху кладут кусочек хлеба. Обязательным блюдом на поминальном обеде будет кутья. Кутью в станицах Горячеключевского района могли назвать канун. По традиции на поминальный обед готовят борщ, мясо с гарниром или рыбу, пирожки, компот или кисель. В зависимости от соблюдения родственниками и поминающими постов готовят постное. Из столовых приборов за поминальным обедом используют только ложки.

Первыми за столы садятся те, кому после похорон предстоит дальняя дорога, последними - родственники усопшего. Если в похоронах участвовал священник, то он благословив стол, участвовал в трапезе. Если священника не было, то кто-нибудь из близких родственников предлагал начать обед: «Родственник каже (або я, або брат, або систра, або сын): «Пожалуйста, поминайте маво деда, бабу…» Перекрестился, кутю перекрестил». Прежде поминальный обед начинался и заканчивался молитвами, в которых поминали новопреставленного.

На следующий день после похорон родственники усопшего идут на кладбище - несут завтрак. Как правило, это выпечка – пирожки, оладьи, орешки. На могиле могут зажечь свечу. Кутью в прежние годы носили, сейчас не носят. Раздав принесенные продукты, возвращаются домой, и поминают новопреставленного за столом.

Частные поминки. Поминки по новопреставленному справляют через девять, сорок дней, спустя пол года и через год. Первые сорок дней после смерти выделяют особенно. Среди верующих сохраняются представления о том, что отделяясь от тела душа усопшего идет к Богу на суд: «А душа идёт к Богу, три дня она бывает здесь на месте, а потом идёт на мытарства, ей показывают и Царство Небесное, и мучения какие… Душа после сорока дней она определяется временно, но определяется поэтому. поэтому вот эти вот молитвы церкви особенно, да и молитвы родственников, они помогают этой душе.»

Такие развернутые представления единичны. Среди станичников сохраняется представление о том, что в течении сорока дней душа бывает дома, поэтому в течении этого срока стоит вода в стакане. В некоторых семьях воду меняют каждый день. До сорока дней могла лежать и ложка, которую клали для покойного на стол во время поминальных обедов. После похорон запрещалось стирать вещи и белить хату. Наши собеседники указывают разные сроки действия запрета: девять или сорок дней.

На девятый день больших обедов не устраивают. За столом собираются самые близкие. Соседям раздают что-нибудь печеное: пирожки, пышки с медом, вергуны (хворост). На сороковой день готовят обед и приглашают помянуть усопшего. Если в станице есть читалка, её приглашают читать псалтырь. В станице Мартанской помимо читалки приходят женщины поющие пса՛льмы. Исполнять могут любые, но в репертуаре есть псальмы, приуроченные к сороковому дню. После поминальной трапезы шли на кладбище: «кажут, пидем, проводим».

В течение года после смерти близкого женщины носили черный платок в знак печали по усопшему, не устраивалось веселье, не выходили замуж и не женились.

Поминание усопшего не ограничивалось только установленными днями. По желанию усопшего могли поминать и в другие дни раздачей продуктов или вещей. Это могли совершать тайно, оставляя полотенце или платок на калитке соседей. При выпечке хлеба первая булка могла предназначаться покойным сродникам. Её, разламывая, клали на окно, а могли понести соседям. Тот, кто брал хлеб, говорил: «Царство Небесное твоим родителям, а вам дай Бог здоровья».

Общие поминки. В станицах Бакинской и Мартанской существовала традиция христосоваться с умершими в первый день Пасхи. Бытовало представление о том, что в этот день на кладбище можно было услышать, как мертвые отвечают на возглас «Христос Воскресе» «Воистину Воскресе!» Посещение кладбища воспринималось как приглашение усопших домой праздновать: «Идуть ис церквы, до кладбища и гукают. Но воны уже, як тико скажуть у церквы, уже зазвонят и: “Хрыстос Воскрес!”, - уже кажуть, душа прылетае до дому». В пасхальные дни усопших не поминают.

Первый день, когда согласно уставу православной церкви можно поминать усопших, наступает через девять дней после Пасхи, во вторник. В церковном календаре он выделен как особый поминальный. В кубанской традиции, как и в некоторых других южных регионах России, в качестве поминального дня выделяют понедельник, следующей после пасхальной недели. Этот день называют Проводы: «Уже мы их на Небеса провожаем». В первой половине дня родственники усопших приходят к могилкам. С собою приносят кутью, пасочки, яички, конфеты. На крест вешают полотенца или платки в зависимости от пола усопшего. Могут зажечь свечу.

В станице Саратовской есть упоминание о поминальных субботах осенью: «Раньше табак убрали - наступают помынальни субботы».

Самоубийцы и умершие вне православия. Погребение по тем, кто совершил самоубийство не служат, и соответственно они лишены помина: «Это наглая смерть называеця. Наглая - сам соби повисився»; «Его ш ны Господь забрав, а сатана забрала». В станице Имеретинской помнят, что тела таких умерших хоронили на придомовом участке, не на кладбище: «Раньше на гробках ны ховалы, я ж кажу, ховалы у садках… У городи. Там у саду закопають и всэ». В других станицах помнят, что их хоронили на специально выделенном участке кладбища. Крест им не ставили. Во время поминальных дней полотенца в качестве помина на могилах самоубийц не оставляли. Сейчас их хоронят рядом с другими усопшими. Некоторые собеседники считают, что самоубийц поминают в Трое՛цкую поминальную субботу. В праздник святой Троицы церковь возносит особые молитвы за усопших, в том числе и за «держимых во аде». Однако священники просят не писать имена самоубийц на поминальных записках и уклонятся от общего поминовения.

В завершении хотелось отметить, что новые тенденции в совершении обрядов погребения изменяют смысл поминальных действий. В подготовке похорон участвовали дальние родственники? соседи, друзья: копали могилу, сколачивали гроб и крест, готовили поминальный обед. Плата за помощь была символической – предметы текстиля и продукты. Эти же продукты и предметы фактически были помином. В последние годы появляются люди и структуры, для которых изготовление предметов необходимых для похорон или приготовление поминального обеда становятся формой заработка. Следовательно раздача предметов, которые становились помином, теряет актуальность. Полотенца, которое повязывали на крест, а также предназначавшееся в качестве помина для того, кто его нес на кладбище, теперь остаются висеть. Поминальные полотенца стали теперь частью индустрии похорон, они декорированы изображениями икон и словами поминальных молитв. Часто сделаны из материала, исключающего утилитарное использование. Таким образом, изменилась их функция: из предмета, предназначенного для дальнейшего использования и одновременно поминовения усопшего, они превратились в элемент декоративного оформления захоронения.

Сохранению представлений, связанных с посмертным определением душ усопших, способствовали фольклорные тексты, бытующие среди жителей станиц. Здесь следует отметить не только духовные стихи – псальмы, бытующие на территории Кубани, но и развернутые рассказы об обмирании, которые в наши дни, как правило, фиксируются в весьма редуцированной форме. В завершении очерка приводим примеры духовных стихов и нарративов, записанных в станице Мартанской.

поминальная на 40 дней

– Чево, братя, сабралися, чево, сёстры, вы пришли?

Здесь духовное собраня. – Прышли душу поминать.

Здесь духовное собраня. – Прышли душу поминать.

Сорок дней энна проходит, все мытарства йна прошла,

Её спутники готовы, Божьи ангилы стаят.

Её спутники готовы, Божьи ангилы стаят.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Чего, братья, сабралися, чего, сёстры, вы пришли?

Здесь духовное собранье. – Пришли душу поминать.

Сорок дней она проходит, все мытарства она прошла,

Её спутники готовы, Божьи ангелы стоят.

Они взяли ее за руки, к престолу подвели,

Подвели ее к престолу, ко Спасителю Христу.

И Спаситель душу спросит, есть ли добрые дела,

Она упала на колени, трепетала вся душа.

На все стороны взирала, не защитит ли кто ее.

– Ой, вы сродники любимы, защитите вы меня!

Вы подайте милостыню из рук ваших за меня.

Ныне будет мне решенье, куда Бог определит,

Если Богу я служила, то душе – пресветлый рай.

Если Богу не служила – в муки вечные душа,

За моё же прегрешенье мне не видеть больше Творца.

О посещении загробного мира (рассказ об обмирании). «Ну, одна, значить, замирала. Одна женщина замирала. Значить, она сразу одела один чулок. Другой чулок одела. И её, значить, голубой как дым обволок. И она, значить, замёрла. Заснула. Не умерла она совсем, а заснула. Ну ей охота было, чтоб она увидела своего отца и матерь. Похоронила. Ну, тада она умёрла. Иисус Христос её взял в руки и повёл. А потом идуть два молодых парня. Два ангела. “Вот я вам её даю, и вы подите, куда хотите! Скрозь отдадите!”. Ну и оны ж повели её. Када привели её – говорять: “Вот на эту, правую сторону глянь”. Она глянула. А там самые красивые цветы. Зелень кругом. Она: “Ой, как хорошо здесь!”. “Теперь от глянь на левую сторону!”. Она глянула на левую сторону, а там самая тьма. “А почему это так?”. “А здесь грэшники!”. “А там праведные живуть!”. Ну, и потом они повели её дальше. Повели её дальше и зашли у дом. А там темнота такая! И там новорождённые детишечки. И все некрещёные. И они зашли. И она говорит: “А что это за детишечки? Что такая тьма?”. “А это все некрещёные дети!”. Они ходят и только об стены бьются и всё. Она говорит: “Пойдём дальше!”. Повели её. Зашли тоже большой дом. Там все мужчины, женщины, сидять на цепях. “А почему здесь!?” “А это самые пьяницы сидять! Грэшные! Самые пьяницы! И картёжники, они в карты гуляют. А это большой грэх, в карты гулять!”. И они прям сидять на цепах. И с рота, с рота у них огонь! Ну, повели, значить, её дальше. Идуть, а там такая глубина! А над ней проволока протянута. “Ты должна по этой проволоке пройти!”. Она поглядела: “А как же я пройду, я ж не могу!”. Как по проволоке идти!? А другой сзади подходит и тянет её за юпочку! “Это наша! Зачем вы её ведёте туда? Это до нас надо её весть!”. Нечистый. Ангел подошёл, взял её за руку. И перевёл. Потом она: “Я хочу своих родителей увидеть! Щас поведём тебя до родных!”. Ну и привёл и говорит: “Вот калитка. Иди в калитку! Там ты встретишь свою маму!”. Она зашла, а мама уже навстречу ей идёть. “Дочечка!” - обнялись они и сели. “Мам, а почему столько на столах всякой снеди, а у тебя порожний стол?” “А, дочечка! Я была жадная сильно! Никому ничего не давала! Вот мени и порожний стол. А которые с людями поделялися – богатый, давали им всё. Вот у них и на столе теперь всё”. И ей сказали: “Уходи оттуда! Уже твоё время кончилось! Иди теперь до отца!”. Она пошла до отца. “Вон твоя калитка! Заходи, отец тебе встрэтит”. Она зашла – отец идёт на встречу ей. А сад, такой сад большой! Яблоки, уже есть спелые. У буртах лежать. Есть тока цветуть. Есть тока зелёные яблоки. И отец идёт. Она: “Папа! Как?”. А он говорит: “Так, здесь круглый год яблоки. Одни поспели – другие токи будут спеть. И тута никада яблоки не переведуться. А тебе уже пора итить”. Она пошла. Када она проснулася, пришла уже домой. И такой страх. “Во теперь я видела всё!”. Как люди живут на этом свете. Если она не грэшная, она будет жить в хорошем. А если она грэшная, значить ей тьма».