Обычаи и обряды, связанные с погребением усопшего, являются одними из наиболее устойчивых компонентов традиционной культуры кубанских станиц. В качестве основных этапов похоронного комплекса можно выделить: подготовку тела усопшего к погребению и изменения в доме в связи с покойным, молитвенную помощь душе усопшего, вынос тела из дома и его погребение. Отказ от православной веры повлек за собой утрату компонентов, связанных с непосредственным участием священника.

Весть о новопреставленном передавалась непосредственно родственникам и соседям, а те, в свою очередь, сообщали знакомым. До закрытия православных храмов, о смерти кого-либо в станице узнавали по колокольному звону. Приоткрытая калитка подсказывала прохожим, о том, что в доме находится покойник. До выноса тела калитка не закрывалась. Проститься с усопшим приходят без приглашения.

Спустя два часа после наступления смерти начинали готовить тело для погребения. Одежду, в которой умер человек, снимали разрывая. После ее сжигали. В том случае, когда на человеке была хорошая одежда, а смерть наступила внезапно, вещи могли снять аккуратно, выстирать и отдать. Считалось, что такая одежда могла исцелить больного, при условии, что болящий будет ее носить. Если человек умер на постели, то могли сжечь простыню.

Для того что бы обмыть тело приглашали соседей. До конца ХХ века сохранялся запрет на обмывание тела родственниками усопшего. Однако, если это делать было не кому, то к приготовлению тела к погребению могли привлечь членов семьи, не находящихся с покойным в кровном родстве. Например, зять мог обмывать тестя. Чаще покойников обмывали женщины, вне зависимости от пола усопшего, но в описаниях есть упоминания о том, что мужчин иногда обмывали мужчины. В наши дни тело покойного забирают в морг и там его готовят для погребения.

Обмыванием называли протирание тела усопшего мокрой тряпочкой. Воду, которую использовали для этого выливали в такое место, где не ходят: под дерево, глухой угол ворот, под плетень или под стенку. Там же прикапывали тряпочку и мыло. Есть упоминания о том, что мыло использовали в повседневной жизни. Волосы покойнице расчесывали, но прическу не делали. Если после наступления смерти глаза оставались открытыми, то их закрывали, и на натянутые веки клали монетки. Открытые глаза усопшего воспринималось приметой, говорящей, что кто-то скоро умрет. После, когда веки застывали, монетки убирали и оставляли их в гробу.

Одевали усопшего в то, что было приготовлено. Если не было новых вещей - то в хорошую чистую одежду. В день смерти могли купить недостающее. Как упоминалось выше, на покойника надевали все то, что носит живой человек. Нижнее белье: трусы, чулки – если умерла женщина, кальсоны, носки умершему мужчине, споднюю рубашку. Мужчину одевали в костюм. Казачью форму в качестве одежды покойника упомянули в контексте современных похорон. На женщину одевали юбку с кофтой, платья как элемент одежды покойницы появились недавно. Рукава одежды должны были быть длинными. На ноги сейчас одевают молодым людям туфли, пожилым чувяки – тапочки. Некоторые собеседники вспоминали, что прежде обувь не надевали, на ногах были только носки. Также к смерти шили обувь «тапочки» из домотканого конопляного полотна. Таким же новым домотканым полотном и укрывали покойника. Нательный крестик, с которым умирал человек, снимали и надевали новый. Если умирала незамужняя девушка, ее одевали, как невесту. Фату надевают, если девушка была засватана. Мужчине в гроб могут положить шапку или фуражку.

Обмытое и одетое тело располагали на лавке, головой к иконам. С конца ХХ века вместо лавок использовали диван, на который клали доски. Под тело покойного расстилали простынь, с ней умершего в день похорон перекладывали в гроб. Руки и ноги связывали, чтобы они не расходились. Руки при этом складывали на груди, правую клали на левую. Если люди придерживались православной традиции, то под руки клали рукописание и крест, на грудь – небольшую икону, на лоб - венчик. После того, как родственники прощались с покойным, икону забирали. С покойником клали монетки в платочке – «место выкупать». Тем, кто обмывал и одевал усопшего, давали платок, утиральник (полотенце) или отрез ткани.

Одной из забот организаторов похорон было сохранение тела от разложения. Для этого подкладывали известку «под спод», либо магнит, обкладывали тело крапивой. В ряде описаний собеседники рассказывают, что делали «заземление» - медную проволочку прикрепляли к руке усопшего и протягивали до земли. Для того, чтобы «перебить» неприятный запах, тело обкладывали мятой.

Рядом с телом покойного ставили столик, на котором располагали свечу в стакане, заполненном пшеницей, кутью, хлеб, соль, иногда мед, печенье и конфеты. Если приглашали читать Псалтырь, то для читающего клали сито, покрывая его полотенцем или платком, в зависимости от того, кто читает мужчина или женщина. Сито выполняло роль подставки для книги, а текстиль предназначался в дар за труды. «На сито кладут - называется риза, и вот потом же это она все забирает». Так же читающему могли отдавать хлеб, лежавший на этом же столе.

В ногах усопшего клали платок или ставили тарелку - здесь приходящие оставляли деньги. Собранные таким образом средства расходовалась на организацию похорон: подготовку обеда, заказ богослужений в церкви и т.п. На окно ставили стакан с водой. Согласно традиционным представлениям, душа усопшего в течении девяти / сорока дней пьет эту воду. Все зеркала в доме завешивают. Пока тело находится в доме, не убирают и не моют полы.

Верующие приглашали читать Псалтырь в память о новопреставленном. В конце ХХ века в станицах людей, имеющих навыки чтения Псалтыри, осталось единицы и это, как правило, женщины. Называют их «читаки». По воспоминаниям старожилов, прежде читак было много. К усопшему могли прийти одновременно двое или трое читающих с певчими, а могли по очереди - вечером одна, с утра другая. Чтение не прекращалось до отпевания или выноса тела, если отпевания при теле усопшего не предполагалось. С конца ХХ века читают до 12 ночи, после ужинают и расходятся. Чтение продолжается с утра следующего дня.

К 12 часам ночи покойного укрывали покрывалом, а всех, кто находился с ним рядом, приглашали «вечерять» - ужинать. На такой ужин готовили кутью, борщ, лапшу с «курятиной», компот. Если день припадал на пост, готовили те же блюда, но без мяса. «Говорят Бог не принимает этот помин, когда мясо в пост». Для покойного на стол клали ложку или немного кутьи с хлебом и ложкой. После ужина, всем раздавали платки и полотенца. Однако некоторые собеседники подчеркивали, что традиция раздачи платков после вечери недавняя. Несмотря на то, что в наши дни тело умершего находится в морге, ужин также устраивают.

Утром покойного открывали и умывали. Если для этого использовали тряпочку, то её сжигали, воду выливали в месте, где никто не мог наступить. Согласно описаниям наших собеседников, хоронят на следующий день после кончины, но это жестко не регламентировано и может зависеть от ряда обстоятельств. Желательно, чтобы усопший ночь переночевал дома. Но если жарко и тело трудно сохранить, а к похоронам все готово, могли похоронить в день наступления смерти. Напротив, ожидая родственников, могли не хоронить трое суток. Если оставлять тело дома не было возможности, но приезд родственников ожидался, то могли провести сам обряд похорон, но могилу, в которую опущен гроб не закапывать, а прикрывать. Для приехавших родственников могилу открывали, а после уже закапывали.

Могилу копали в день похорон знакомые, но не родственники. Тех, кто копал, перевязывали полотенцем или отдавали полотенце в руки. Им носят завтрак, в который может входить спиртное.

Тело в гроб перекладывают перед выносом во двор. Если размеры дома и планировка не позволяют вынести гроб с телом на улицу, то тело выносили из дома на простыне и клали в гроб во дворе. Люди старшей возрастной категории описывали гроб как некрашеный и не оббитый: «У меня мама была плохенькая не разрешала мне гроб оббивать. Говорила: “Моя детка, если ты мне обобьешь гроб, я на тебя обижусь. Разорви этот материал и раздай людям. Пусть люди сносют. Зачем ты кладешь тяпку эту, человек нуждается, одеться не во что. А ты в землю, она спрела, сгнила и все”». Во второй половине ХХ века для оформления гробов использовали «шпалеру» - обои. В последней четверти ХХ века гробы оббивали тканью. Цвет материала мог зависеть от возраста усопшего: молодым - голубой, пожилым – черный, детям - розовый. Крышку украшали кружевами. Дно устилали стружками или сеном. По традиции перьевую подушку не использовали. После наступления смерти шили наволочку «на живую нитку» и её набивали соломой или стружками от гроба. Гроб кропили святой водой.

По традиции в 12 часов дня тело усопшего выносили во двор, а в час или в два часа дня несли на кладбище. В 12 часов дня читака начинала читать канон, либо приезжал священник для отпевания. Во время выноса тела вслед покойному кидали пшеницу, в которой стояла свеча. Это делала любая женщина, но чаще читака. Старожилы вспоминали, что прежде женщины несли тело усопшей женщины, мужчины несли мужчину. Во второй половине ХХ века вынос тела стал мужским делом, также, как обмывание тела женским. Руки несущих гроб перевязывали полотенцами. Родственникам усопшего нести тело было запрещено. Беременной женщине идти провожать умершего на кладбище не положено.

Гроб выносили в ворота, а провожающие выходили в хфортку - калитку. «Если в ворота выйдут, значит жди. Скоро будет покойник». Во дворе никто не оставался. Ворота завязывали полотенцем или платком. После кто-нибудь отвязывал и забирал в качестве помина. Когда похоронная процессия отходила от двора, те кто, оставался готовить обед, возвращались в дом.

Впереди процессии несли икону. Выбор образа зависел от пола усопшего. Умершего мужчину сопровождала икона Спасителя или какой-либо другой мужской образ: Николая чудотворца, Михаила архистратига. Перед телом умершей женщины несли образ Богородицы. Следом несли крест, который устанавливали на могиле. На крест вешали полотенце, если умерший мужчина, платок - если женщина. Тот, кто нес крест, потом забирал это полотенце или платок. Следом за крестом несли венки, за ними крышку гроба, а после тело усопшего. К венкам также привязывали полотенца или платки.

Если усопший жил недалеко от кладбища, то его гроб с телом несли на руках. Для удобства переноса использовали специальные носилки или полотенца. Тех, кто жил далеко везли на подводах, а с появлением в колхозе автомобилей - на машинах. Во всех случаях на перекрестках похоронная процессия останавливалась. На перекресток выходили люди проститься с покойником. Комментируя этот обычай, одна из наших собеседниц вспомнила: «На человека три раза смотрят: народился, жениться-замуж выходит и умирает. Идем смотреть все». Движение похоронной процессии воспринимается как «Ну как последний его выход.». При виде похоронной процессии, сидящие лавочках станичники, вставали, мужчины снимали головные уборы. В наши дни сохраняется запрет переходить дорогу перед похоронной процессией. По народным представлениям, у перешедшего дорогу мертвяку будет наростень - шишка на теле. По этой же причине нельзя смотреть на покойника через окно.

У ворот кладбища похоронная процессия останавливалась. Если гроб везли, то здесь его брали на руки и несли до могилы. Около могилы с усопшим прощались в последний раз. В землю гроб опускали на веревках или полотенцах. В последнем случае, полотенца разрывали и раздавали присутствующим. Верующие во время опускания горба в могилу пели трисвятое: «Святый Боже, Святый Крепкий…». По традиции могилы ориентированы по сторонам света по оси восток-запад. Гроб в земле располагался таким образом, чтобы тело лежало ногами на восток. В ногах ставили крест. По народным представлениям «Встает же человек на восток молиться». Присутствующие кидали в могилу горсть земли. Чтобы близкие родственники усопшего сильно не тосковали и не боялись, им во время погребения могли насыпать «за шиворот» землю с могилы. С собою на кладбище брали конфеты и пряники. После того как гроб опустят в могилу, начинали раздавать принесенное. Постепенно все с кладбища направлялись в дом покойного на поминальный обед.